Он был среднего роста, темнокожим, с редкой бородой и чуть округлым лицом. Он был из сейидов, из рода Хусейна (радыйаллаху анху), внука Досточтимого Пророка (саллаллаху алейхи ва саллям). Он обладал мощным фейзом, который приводил в джазба дервишей и мюридов. Он был совершенным аулия, наделенным особыми божественными дарами. И, несмотря на то, что он не уделял особого внимания слушанию сема, был страстным и неистовым суфием.
Двадцать девятым в золотой цепи преемственности вновь
стал выходец из Индостана. Родился он в 1158/1745 году в Пенджабе (Батале). Отцом его был Шах Абдулатиф, приверженец Кадирийского тариката. Незадолго до рождения сына он увидел во сне Али (радыйаллаху анху), который сказал ему: «Назови своего сына Али». Когда родился сын, он назвал его Али. Однако позже он стал называть его «Гулам Али», то есть слугой Али. Когда же его сын, став уже взрослым, увидел во сне Досточтимого Пророка (саллаллаху алейхи ва саллям), который, обращаясь к нему, называл его «Абдуллах», его начинают называть Абдуллах Дехлеви.
Его воспитание
Благодаря тому, что отец его был одним из ученых мужей
того времени, он вырос и был воспитан в духовной и образованной среде. Он также был учеником и Абдульазиза Дехлеви, который учил его хадисам, читая ему Сахих Бухари, а также некоторых других ученых, у которых учился тафсиру и фикху.
По настоянию отца, он направляется к шейху Кадирийского тариката Шаху Насируддину, чтобы примкнуть к нему, но шейх умер, и ему не довелось стать последователем этого тариката. До своих двадцати двух лет он остается в Дели, где знакомится и общается с шейхами тариката «Чиштийя». В конце он понимает, что его удел – быть с Мирзой Джан Джананом, и приходит к нему. Чтобы испытать серьезность его намерений, шейх Мирза Джан Джанан говорит: «Здесь нет ничего, кроме лизания голого камня…» Однако, услышав в ответ: «Это как раз то, что мы ищем», он принимает его в свои дервиши. Сам он говорил об этом:
«После того как я приобрел знания по тафсирам и хадисам,
я поступил на служение к Хабибуллаху Мазхару. Я присягнул,
взяв его благословенные руки. Он учил меня тарикатам Кадирийя и Накшибандийя. Я прослужил ему ровно пятнадцать лет. Я обрел спокойствие, которое искал, пребывая в кружках зикра и состоянии муракаба. Наконец, я получил разрешение на наставничество».
Период наставничества
После того как Мирза Джан Джанан стал шахидом, Абдуллах Дехлеви занимает место муршида. Его знания, опыт и требовательность в следовании шариату очень скоро сделали
его известным во всех частях света. К нему в дергах стали стекаться тысячи людей из близких и дальних земель. Дергах был переполнен приехавшими из Анатолии, Сирии, Ирака, Хиджаза, Хорасана, Междуречья и даже из стран Магриба. Некоторые приезжали сюда, услышав о славе шейха, другие приезжали, получив знак свыше.
Своих приверженцев Абдуллах Дехлеви учил не только пути духовного становления и совершенствования (сейру-сулюк) и знанию этого тариката, но и другим исламским знаниям, таким как тафсир, хадис и фикх. А источниками этих знаний
были такие прозведения, как Рисалят аль-Кушайри, Аварифуль-ма’ариф и Мактубат Имама Раббани. Самым великим из его преемников стал Мавляна Халид аль-Багдади, кроме которого он воспитал еще около тридцати преемников. Умер он в Дели в 1240/1824 году.
* * *
В своей щедрости и благосклонности Абдуллах Дехлеви
был подобен солнцу. В дергах находилось около двухсот мюридов, которые проходили сейру-сулюк и выполняли служение.
Сам Дехлеви был очень скромен и прост. Вместе с тем, он
был очень смелым и решительным в «амр биль-ма’руф». В этом он не останавливался ни перед правителем, ни перед полководцем или султаном. Так, как об этом говорит автор аль-Хадаикуль-Вардиййа, однажды к нему является сам Навваб Шемсир Бахадыр, правитель одной из Индийских провинций. Но при входе он забыл снять свой головной убор, который обычно носили только христиане. Шейх сделал ему замечание. Правитель провинции ответил: «Если вам это не нравится, то мы сюда вообще больше не придем». А Дехлеви сказал: «Пусть Аллах не приведет вас больше к нам в таком виде». Разозлившись, правитель вышел, но никак не мог успокоиться. Тогда он, зайдя в угол дергах, снял шапку, вернулся к шейху и примкнул к нему. Шейх Дехлеви был очень строг как к упомянутому правителю, так и к другим представителям власти. Когда ему предлагали полностью оплачивать расходы дергах, он всегда отказывался. Он считал, что это противоречит упованию на Одного лишь
Аллаха и является упованием на людскую благосклонность.
Пищу, которая приходила от богатых, он не ел и запрещал
это мюридам, отсылая её соседям. Если ему давали деньги, то
он сначала выплачивал с них закят, а на оставшееся покупал
сладости и раздавал все мюридам и нищим.
Его повседневная жизнь
Обычный день Абдуллаха Дехлеви проходил так: «Ночью спал мало, затем вставал на намаз тахаджжуд. Встав, будил других. Совершив намаз тахаджжуд, занимался муракаба. Затем читал Коран. Ближе к окончанию утреннего намаза совершал его вместе с джамаатом. После совершения утреннего намаза до времени ишрак он снова совершал муракаба и зикр. В связи с тем, что у него было очень много мюридов, утренний зикр он проводил в две очереди. Затем читали тафсир Корана под его руководством до наступления времени кушлук. После чего шел есть.
В связи с тем, что в то время мусульмане ели лишь два раза
в день, первый прием пищи был поздним, между завтраком и
обедом. После этого он шел отдыхать. Вставая до наступления
времени полуденного намаза, он читал книги и писал. После
полуденного намаза он преподавал тафсир и хадис, а после послеполуденного намаза – хадис и тасаввуф. Затем до вечернего намаза он был занят зикром и таваджжух. После вечернего намаза вместе со своими ближайшими мюридами он вел душевные беседы. Перед ночным намазом ужинал. После ночного намаза совершал много зикра и муракаба. Когда его настигал сон, он засыпал на молитвенном коврике. Абдуллах Дехлеви носил одежду из грубой ткани. Если ему дарили дорогую одежду, он её продавал, а на эти деньги покупал простую одежду для своих мюридов. Одежда его, помимо её простоты, была еще и однообразной, что он объяснял как следование сунне. Ведь и Айша (радыйаллаху анха), достав
однажды нечто, похожее на рубаху и накидку, сказала: «Вот в таком Посланник Аллаха и предстал перед Господом» (см. Тирмизи, Шамаил, стр. 68-80).
* * * Его собрания были местом счастья и спокойствия. Кем бы ни был человек: бедным или богатым, султаном или простолюдином, он находил там внимание и любовь к себе. На его собраниях ни о ком не сплетничали и не злословили. Из его сохбетов и наставлений каждый получал столько, насколько был к этому готов и подготовлен. Говорится, что однажды кто-то стал сплетничать о недостатках отсутствующего. Вмешавшись в разговор, Дехлеви был вынужден сказать: «То, что ты приписываешь ему, больше относится ко мне».
Говорится, что однажды в его присутствии стали обсуждать
султана Индостана. Дехлеви же постился, отчего был вынужден сказать: «Эх, я испортил свой пост». Присутствующие удивленно спросили: «Уважаемый, не вы же сплетничаете». На что он ответил им хадисом: «И говорящий сплетни, и слушающий их равны в грехе своем» (см. Кашфуль-хафа, II, 215).
Помимо чтения Священного Корана, Дехлеви очень любил
и слушать его. Особенно ему нравилось чтение одного из его
преемников по имени Абу Саид Масуми. И также как Досточтимый Пророк (саллаллаху алейхи ва саллям), приходя в сильное волнение от чтения Абдуллаха бин Мас’уда (радыйаллаху анху), останавливал его, говоря: «Хватит!», так и он, приходя в волнение, говорил: «Достаточно».
Во время своих бесед и уроков он также очень любил слушать стихи и духовные песнопения мутасаввифов. Особенно ему нравилось Маснави. Но, будучи человеком степенным, он
не участвовал в сема.
Он также не любил разные благовония и, когда кто-то являлся на его беседы умащенный благовониями, он приказывал жечь ладан.
* * *
Любовь Дехлеви к Посланнику Аллаха
Дехлеви страстно любил Досточтимого Пророка (саллаллаху алейхи ва саллям). Когда он слышал его имя, приходил в
волнение и весь дрожал. Рассказывается, что однажды один его слуга сказал: «Вы любимец Посланника Аллаха». Едва услышав это, Дехлеви вскочил на ноги и, обняв слугу, сказал:
«Да простит нас обоих Аллах, кто же я такой, чтобы быть любимцем Посланника Аллаха?» – и одарил слугу множеством
подарков. Он также был очень последовательным в том, что касалось слов и поступков Досточтимого Пророка (саллаллаху алейхи ва саллям). Старался во всем следовать сунне и походить на него. Поэтому он читал очень много книг хадисов, стараясь получить как можно знаний по сунне. Говорится, что когда он умирал, на его груди был сборник хадисов Сунан Тирмизи.
То, что узнавал он о Досточтимом Пророке (саллаллаху алейхи ва саллям) из книг, сразу стремился воплотить в жизнь. Когда ему однажды принесли козью голову и ножки, он сам приготовил из них холодец и кормил других, также как это при жизни делал и Пророк (саллаллаху алейхи ва саллям).
Из-за его сильной любви и привязанности к Досточтимому Пророку (саллаллаху алейхи ва саллям) он часто видел его
во сне. Рассказывается, что однажды он лег спать с мыслями о
страшном Суде и наказании в Аду. И тогда, в ту ночь он увидел во сне Досточтимого Пророка (саллаллаху алейхи ва саллям), который сказал ему:
«Ты – любимый нами человек. Тот, кто любит нас, не попадет в Ад».
Некоторые его мысли и высказывания
Основами Накшибандийского тариката Абдуллах Дехлеви
называл: «1. Остерегаться внушений 2. Постоянное пребывание в состоянии хузур 3. Тяготение к Милостивейшему 4. Духовные вирды». Внушения бывают четырех видов: от шайтана, нафса, ангелов и Аллаха.
А о том, что необходимо каждому следующему по пути Накшибандийя, он говорил следующее: «1. Чистая религия 2.
Чистое вероубеждение 3. Руки, не тянущиеся к греховному и не охваченные страстью 4. Ноги, которые не ведут к греховному, смиренно оставаясь и следуя лишь туда, куда надлежит».
Суфием он называл того, кто: «Отодвинув мирскую и вечную жизнь назад и устремив свой лик к Всевышнему Господу,
продолжает свой путь». Он говорил, что шейху необходимо присягать лишь в трех случаях:
1. Чтобы встать на тот великий и прекрасный путь, указываемый шейхами, и достигнуть их уровня.
2. Чтобы оставить греховное и раскаяться.
3. Чтобы привязаться к определенному макам.
* * *
Он говорил, что слово «факир» состоит из букв, каждая
из которых является символом и несет отдельное значение, а
именно:
Фа: Фака. Указывает на стесненность, нищету и тяготы.
Каф: Канаат. Означает быть довольным.
Йа: Йаис. Означает: надеяться только на Аллаха.
Ра: Риязат. Преодоление трудностей с целью воспитания
нафса.
«Факир», или дервиш, который обладает теми качествами,
которые символизируют буквы, составляющие это слово, благодаря благосклонности и щедрости Всевышнего станет близким к Нему и заслужит Его Милость.
Абдуллах Дехлеви говорил, что аулия бывают трех видов:
1. Те, которые наделены способностями кашф.
2. Те, которые наделены способностями понимать, осознавать и осмысливать.
3. И те, которые абсолютно невежественны. То есть, видя
божественные знания, осознают то, что ничего не знают.
Людей он также делит на три категории: на тех, кто желает
лишь мирского, на тех, кто ищет вечного, и на тех, кто влюблен в Аллаха. Тех, кто, преодолев земное и вечное, избрал Господа и испил из чаши единения, он называл «познавшими».
Разум он делил в зависимости от света и мрака в нем. Светлый разум – это те, кто ведет к истинной цели без участия посредника. А темный – это те, кто без помощи муршида не могут дойти до назначенного места.
Самым великим препятствием для человека он считал его
собственное себялюбие. Не преодолев себялюбия, нельзя достичь небытия. Признаком того, что себялюбие исчезло, является отсутствие всякой силы произнести: «Я». Это возможно, лишь растворив себялюбие во Всевышнем.
В преклонные годы он все чаще повторял следующие строки:
О возлюбленный, о любимый, вот и состарился я совсем,
Но лишь коснется меня свет любви твоей, молодею я.
Он также говорил: «Истинная любовь требует ежеминутного и ежесекундного поминания возлюбленного своего».
«О Господь мой любимый, я осознаю свою никчемность
настолько, что для того чтобы хоть на миг узреть красоту
Твою, готов искать Тебя всюду, взирая то в одну сторону, то
в другую».
В некоторых источниках, в которых приводится его жизнеописание, говорится о том, что ему принадлежит несколько произведений. Одно из них, Макамат Мазхариййа, которое было издано (Стамбул 1986), рассказывает его шейхе – Мазхаре Джан Джанане. Другое – Изахут-тарика осталось лишь в рукописях (см. Сулеймания Х. Хюсню Паша 7421).
Источники: аль-Хадаикуль-Вардиййа, стр. 209-223; аль-Анварулькудсиййа, с.210-224; Нузхатуль-Хаватыр, VII, 306-308; Ахмед Хильми,Хадикатуль-аулия, стр. 122; Сафина аулия, II, 28; Адаб, с.66; аль-ИмамусСерхинди, стр. 318-319; С. Улудаг, ТДВ Ислам Ансиклопедиси, I, 94; Хадикатуль-аулия, II, стр. 122-133; ад-Дурарун-Надид стр. 46-47; ИргамульМарид, стр. 76-78; Иргамуль-Марид Пер. стр. 91-93.
