Крах проекта «Исламского государства» в Сирии и Ираке Одним из центральных мировых событий наступившего 2018 года, несомненно, станет кардинальный перелом ситуации на Ближнем Востоке, где «Исламское государство» (запрещенная в РФ террористическая группировка — прим.ред.) стремительно теряет контролируемые территории в Сирии и Ираке. В конце октября 2017 г. министр обороны России С. Шойгу объявил, что ИГ (запрещена в РФ) контролирует менее 5% [территории Сирии], тогда как до начала операции Воздушно-космических сил России ИГ контролировало более 70%. Военнослужащие сирийской армии 19 ноября захватили последний оплот «Исламского государства» в стране — город Абу-Камаль. Фактически в настоящее время боевики ИГ почти полностью оттеснены к границе Сирии и Ирака. Есть значительные успехи и у иракской армии, которая после освобождения крупного города Мосул в июле 2017 г. продолжила наступление и в ноябре восстановила контроль над городом Эль-Каим на границе с Сирией — последним крупным иракским населенным пунктом под контролем «Исламского государства». Таким образом, представители ИГ контролируют в Ираке всего несколько процентов территории страны на границе с Сирией, и ареал их присутствия сжимается как шагреневая кожа. Однако приближающаяся военная победа над силами «Исламского государства» — очень важная как для властей Сирии и Ирака, так и для всего Ближнего Востока — выводит на первый план новые проблемы безопасности, центральными из которых становятся возвращение оставшихся иностранных боевиков ИГ на родину и перенос террористической борьбы сразу в десятки государств мира. По имеющейся информации, в период расцвета ИГ в 2014-2015 гг. в его рядах воевали примерно 27-31 тыс. иностранных граждан: 6 тыс. из Европы, 14 тыс. из Азии, 9,6 тыс. из Африки. Пятерка стран с наибольшим представительством своих граждан в рядах ИГ была следующая: Тунис (6,5 тыс.), Саудовская Аравия (2,5 тыс.), Иордания (2,25 тыс.), Россия (2,4 тыс.), Франция (1,7 тыс.). В этой связи могут оправдаться опасения, что ИГ готовит крупномасштабные теракты, в том числе в Европе, с использованием так называемых террористов-возвращенцев, прошедших полноценное боевое крещение в Сирии и Ираке и готовых на самые жестокие действия. Но терроризм в Европе уже меняется, и, судя по последним событиям, европейские правоохранительные органы к этому в полной мере не готовы.
Терроризм в странах Европейского союза: смена тактики Согласно Глобальному индексу терроризма, в 2016 г. можно было наблюдать две разнонаправленные тенденции развития этого феномена в мире. С одной стороны, произошло резкое (на 22%) сокращение жертв террористических актов — до 25673 человек. С другой — количество стран, в которых в 2016 г. случалась хотя бы одна смерть от террористической активности, увеличилось с 65 в 2015 г. до 77 в 2016 г. И это, увы, самый высокий показатель за последние 17 лет. Несколько благополучнее, по крайней мере на первый взгляд, выглядит ситуация в странах Европейского союза. По данным Европола, количество терактов (используемая организацией методика предполагает единый подсчет как состоявшихся, так и предотвращенных терактов) с 2014 по 2016 г. сократилось с 226 до 142 (т. е. на внушительные 62%). В 2016 г. были зафиксированы теракты на территории восьми государств – членов ЕС, но более половины из них (76) произошли в Великобритании. Всего от террористической деятельности в государствах – членах Евросоюза погибли 142 человека (379 пострадали), при этом абсолютное число из них (135) — от рук джихадистов. Статистика Европола также отмечает в 2016 г. рост числа арестов лиц, подозреваемых в террористической деятельности (1002 человека, из которых 718 были предположительно связаны с исламистским терроризмом). Число подвергнутых судебному преследованию также увеличилось с 444 в 2014 г. до 580 в 2016 г. В 2017 г. ситуация в странах ЕС по части террористической активности оставалась довольно неспокойной. При это наиболее тревожные новости, как и годом, ранее приходили с берегов туманного Альбиона.
Краткая хроника наиболее резонансных терактов в Европе 2017 г.: 3 февраля в Париже около Лувра террорист-одиночка из Египта совершил нападение с использованием мачете на военнослужащего. Никто не пострадал, нападавший задержан.
22 марта произошел теракт на Вестминстерском мосту в Лондоне. 52-летний британец Халид Масуд выехал на своем автомобиле на тротуар и сбил порядка 50 человек, четырех из которых насмерть, а после заколол полицейского, охранявшего британский парламент. В результате атаки 5 человек погибли, 49 человек получили ранения. Террорист был убит полицией.
7 апреля уроженец Узбекистана Рахмат Акилов, возможно, раздосадованный решением шведских властей не предоставлять ему статус беженца, угнал грузовой автомобиль и протаранил им толпу на центральной улице в Стокгольме. 5 человек погибли и еще 14 пострадали.
20 апреля в Париже на Елисейских полях француз Карим Шурфи убил из автомата полицейского, ранил двух сотрудников полиции, а также немецкую туристку. Был застрелен на месте французской полицией.
22 мая на выходе одного из концертных залов Манчестера сработало взрывное устройство, которое принес с собой смертник Салман Рамадан Абеди. 23 человека погибли, еще порядка 500 пострадали.
3 июня — очередной теракт в Лондоне. Фургон съехал на тротуар на Лондонском мосту и совершил наезд на пешеходов. Из машины выбежали три человека, которые с ножами напали на посетителей ресторанов и пабов. 8 человек погибли, 48 пострадали.
19 июня в Лондоне около парка Финсбери неизвестный направил грузовой автомобиль в толпу, в результате чего 8 человек пострадали. Это произошло около социального жилья для мусульман и неподалеку от мечети Финсбери.
17 августа совершен теракт в центре Барселоны на пешеходной улице Рамбла, популярной среди туристов. 22-летний Юнес Абуякуб совершил наезд на пешеходов. Погибли 16 человек, 151 человек пострадал. Террорист сбежал с места происшествия, но был застрелен полицией в ходе спецоперации четыре дня спустя.
Террористические атаки 2017 г. скорее говорят не об эксцессах мирной жизни, а о фактически необъявленной войне, в которой враг чрезвычайно опасен, коварен и скрытен. Ситуация также осложняется тем, что террористы, судя по всему, смогли адаптироваться к текущим антитеррористическим возможностям стран ЕС и взяли на вооружение новую тактику подготовки и проведения террористических актов. Во-первых, у современных террористов в большинстве случаев полностью отсутствует формальная принадлежность к какой-либо радикальной организации. Даже судя по тому, что ИГ далеко не всегда сразу заявляет о своей ответственности за тот или иной теракт, оно также узнает о произошедшем из СМИ и берет тайм-аут на выяснение подробностей и изучение возможных репутационных рисков. Но фактически сегодня все террористические акты, совершаемые террористами прямо или косвенно, ассоциируются с ИГ, как когда-то с «Аль-Каидой» (запрещена в РФ), когда та была исламистским брендом №1. В результате даже правоохранительные органы ряда стран, которые боролись с леворадикальными («Фракция Красной Армии» в ФРГ, «Красные бригады» в Италии, «Прямое действие» из Франции) и сепаратистскими организациями («Временная/Настоящая Ирландская республиканская армия» в Великобритании, «Страна басков и свобода» в Испании, «Фронт национального освобождения Корсики» во Франции), не могут эффективно использовать наработанный опыт ввиду отсутствия у исламистских террористов организации, внедрившись в которую можно было бы получить полную информацию о ее деятельности, вычислить руководство и арестовать его. В случае с перечисленными выше террористическими организациями этот способ неоднократно доказывал свою эффективность. При массовом аресте руководителей организации рядовые члены уже не были способны самостоятельно продолжать борьбу, и организация фактически распадалась, прекращая свое существование. Во-вторых, современный модельный теракт в ЕС предполагает использование одиночек или компактной группы исполнителей. Сохраняет свою важность и использование террористов-смертников, причем как из числа эмигрантов, так и их потомков во втором и третьем поколениях, подвергшихся радикализации. При этом целями атак они выбирают простых людей, так как это, с одной стороны, проще, чем удары по стратегической инфраструктуре, военным, полицейским и другим целям подобного рода. Кроме того, это гарантированно вызовет широкий резонанс в СМИ. Планы исполнителей-одиночек практически никому не известны, таких террористов крайне сложно вычислить и найти. Однако, как правило, постфактум появляются свидетельства об их странном поведении, на которое до совершения теракта мало кто обращал внимание. Смерть террориста значительно затрудняет проведение расследования преступления. В-третьих, в большинстве терактов в Европе террористы предпочитают не использовать огнестрельное оружие, чтобы не попадать в поле зрения как правоохранительных органов, имеющих своих осведомителей в сфере незаконного оборота оружия, так и преступных организаций, также не являющихся их союзниками. Вместо этого в качестве смертоносного «оружия» используется автотранспорт — вполне в духе террористов 11 сентября 2001 г., превративших гражданские самолеты практически в ракеты, — и холодное оружие, оборот которого законен. Как правило, террористы собирают взрывные устройства в домашних условиях, чтобы не привлекать к себе лишнего внимания активностью на черном рынке товаров и услуг.
Меры противодействия терроризму со стороны ЕС: слишком мало и слишком поздно? Перед правоохранительными органами стран Евросоюза сегодня стоит задача колоссальной сложности: выявлять врагов, предотвращать террористические атаки и противодействовать радикализации. Другое дело, что страны ЕС, к сожалению, скорее реагируют на уже совершенные террористические акты в надежде, что принятые меры помогут предотвратить их в будущем. Это подтверждает и статистика принимаемых Евросоюзом решений по борьбе с терроризмом: количество мер существенно возросло в 2001 г., 2005-2006 гг., 2008 г., а также в 2015-2016 гг., т. е. после крупных терактов или даже их серий. Так, после терактов 11 сентября 2001 г. в Нью-Йорке и Вашингтоне и 11 марта 2004 г. в Мадриде страны ЕС приняли единое определение терроризма для всех государств Союза; ввели Европейский ордер на арест; значительно активизировали деятельность Европола; придали импульс деятельности Евроюста, отвечающего, в частности, за координацию сотрудничества между компетентными органами государств-членов в отношении расследования преступлений и судебного преследования; создали агентство Европейского союза по безопасности внешних границ («Фронтекс») по контролю за внешними границами. В декабре 2016 г. Европейский совет, в том числе по следам жестоких терактов в Брюсселе и Ницце, принял решение о необходимости введения новой Контртеррористической директивы, которая заменит директиву, существующую с 2002 г. Она будет включать элементы резолюции №2178 Совета Безопасности ООН и рекомендации Целевой группы по финансовым мероприятиям о финансировании терроризма. Кроме того, Совет ввел в действие систему регистрации фамилий пассажиров (Passenger Name Record, PNR), а также согласился пересмотреть Шенгенский кодекс о границах. При поддержке Координатора по борьбе с терроризмом в Евросоюзе Жиля де Кершов разрабатывается ряд законодательных актов и других инструментов ЕС, направленных на усиление борьбы с терроризмом. Приоритеты на уровне ЕС в этой сфере следующие: — поощрение обмена информацией между государствами — членами ЕС; — разработка дополнительных инструментов для сбора данных, включая биометрические данные; — обеспечение интероперабельности между соответствующими базами данных, поскольку различные базы данных по уголовным делам или терроризму ранее не были связаны; — укрепление внешних границ Евросоюза; — создание синергетического эффекта между Европейской повесткой дня в области безопасности и Европейской повесткой дня в области иммиграции, которые были разработаны и реализованы отдельно, несмотря на взаимодействие и некоторое дублирование между ними. В 2016 г. был открыт Европейский контртеррористический центр, который объединил представителей государств ЕС и сотрудников Европола, занимающихся вопросами, связанными с терроризмом. Он призван стать оперативным и крупным шагом вперед в деле укрепления общеевропейского сотрудничества в области борьбы с терроризмом. Что касается сотрудничества в области разведки на общеевропейском уровне, то страны Европы согласились его активизировать в рамках неофициальной группы по борьбе с терроризмом (CTG), в которой будут представлены руководители европейских разведывательных служб. Растет сотрудничество между полицейскими, судебными и разведывательными службами вне рамок ЕС на двусторонних или многосторонних уровнях. Большинство стран, затронутых терроризмом, отчитались об увеличившимся количестве встреч, усилении обмена информацией и совместных расследованиях. Однако этот важнейший вид работы, очевидно, нуждается в укреплении. Так, один из самых разыскиваемых преступников конца 2016 г. тунисец Анис Амри, ответственный за теракт в Берлине 19 декабря 2016 г., был совершенно случайно остановлен для проверки документов итальянской полицией под Миланом и застрелен только после того, как сам открыл огонь и ранил полицейского. Как он смог проехать всю Германию с севера на юг и беспрепятственно пересечь несколько государственных границ, следствию еще предстоит выяснить. Государства — члены и институты ЕС также активно действовали за пределами Союза в рамках усилий по развитию партнерств в области противодействия терроризму со странами Средиземноморья (в частности, с Турцией, Марокко и Тунисом) и на Ближнем Востоке. К сожалению, далеко не все страны в равной степени могут уделять внимание борьбе с терроризмом и выделять на нее необходимые ресурсы. Много важных решений все еще принимаются на национальном уровне и не имеют распространения на весь Европейский союз. Так, в 2016 г. Франция и Бельгия приняли собственные планы действий по борьбе с терроризмом и радикализацией (1;2). Судебная система во Франции и Германии была изменена для укрепления оперативного потенциала служб безопасности, в том числе путем расширения использования специальных методов расследования. Во Франции также введены более длительные тюремные сроки для террористов. Еще одним приоритетом стала борьба с финансированием терроризма в киберпространстве. Франция и Германия отдают приоритет противодействию использования террористами зашифрованных средств коммуникации и разработке контраргументов джихадистскому дискурсу. Томас де Мезьер, министр внутренних дел Германии, объявил о создании нового центра информационных технологий для органов безопасности, в котором основное внимание будет уделяться преступности и терроризму в Интернете.
Будущее Европы в зеркале терроризма После событий 11 сентября 2001 г. появилось много научно-аналитических материалов по поводу того, как мог произойти столь масштабный террористический акт. Объединяющим тезисом этих работ стало утверждение, что террористы, в рамках использования асимметричной стратегии, воспользовались правами, свободами и возможностями, предоставляемыми США (прозрачные границы, права человека и т. д.), превратив их в критические уязвимости. Эти риски в полной мере относятся и к Европейскому союзу, при этом мультиплицируясь на 28 стран. Непродуманная миграционная политика, сложно преодолимое социальное расслоение, нерешительность правоохранительных органов по отношению даже к известным исламистам, несогласованность действий государств – членов — все это стало питательной средой, позволившей терроризму пустить мощные корни в Европе. Европейскому союзу сегодня вновь необходимо проанализировать созданную архитектуру противодействия терроризму, чтобы выявить ошибки, которые не позволяют в полной мере защитить граждан ЕС от этой угрозы. При этом особое внимание необходимо будет уделить международному и межведомственному сотрудничеству, обмену оперативной информацией между государствами и ведомствами, обеспечению действенного пограничного контроля, регулированию распространения огнестрельного оружия и взрывчатых веществ, пресечению финансирования террористической деятельности, предотвращению радикализации населения, особенно среди молодежи. Но даже в случае успеха по всем этим направлениям будут подавлены лишь проявления терроризма, но никак не первопричина, заключающаяся в острой несправедливости современного мирового устройства. Но, судя по всему, страны ЕС не готовы заниматься этим вопросом, отдав его на откуп другим странам и предпочтя занять глухую оборону по периметру свои границ. Стратегия заведомо проигрышная и очевидно ошибочная.
Сергей Веселовский к.полит.н., доц. кафедры мировых политических процессов МГИМО МИД России, эксперт РСМД
Важно понимать то, что конечно же многие террористы прикрываются религией, но это не значит, что религия призывает к убийствам и насилию. Просто извращенное сознание, порождённое неадекватной ситуацией в мире в экономическом, культурном, моральном планах, заставляет человека трансформировать религию под его дикие, звериные инстинкты, которые пробуждаются в современности, оно является причиной неправильного понимания основ веры и религии, оно плодит вирус, который распространяется по миру. Кто-то прикрывается исламом, кто-то христианством . Порой это скрытые враги всего человечества, всего доброго и светлого, порой это марионетки в их руках, а порой просто больные люди. Победить же их можно, взявшись за руки, всем людям, любящим Бога и желающим счастья всему человечеству.
